Талантливый человек – талантлив во всем. Так говорят. Интересно узнать мнение об этом выражении у человека, чей талант признан на международном уровне. Встречайте, поэтесса и афисионадо Ольга Муравьева.
ВИЗИТ СИГАРНОЙ ДАМЫ. ОЛЬГА МУРАВЬЁВА
– Оля, как ты думаешь, что интереснее: быть талантливым во всем или в чем-то одном?
– Не стоит себя ограничивать чем-то одним — можно многое упустить. Безусловно, что-то будет получаться лучше, что-то хуже, но пробовать себя и развивать свои таланты в разных сферах — это важно, на мой взгляд.
– Какие у тебя таланты, помимо, поэтического?
– Проза, конечно. Я пишу неплохую малую прозу и тоже принимала участие с ней в различных конкурсах. Помимо этого, мне удается донести свою поэзию до слушателя вербально в форме поэтических концертов и это, отчасти, актерский талант. Вне связи со словом и профессией, я прекрасно готовлю и очень это дело люблю. А еще умею слушать, но это скорее, способность, а не талант.
– Поэзия для тебя – это труд или отдых?
– Качественная поэзия – это труд. Точнее, слово «труд» звучит излишне тяжело. Скорее это, привычка работать над собой и, соответственно, над своими стихами. Это как заниматься в спортзале или посещать салон красоты: мы не называем это трудом, но мы регулярно это делаем. А еще иногда поэзия – это необходимость выразить накопившиеся эмоции.
– Если бы ты имела возможность делать то, что хочешь, то что бы ты делала?
– Я бы изучала историю, продолжила больше писать, выпустила бы, наконец, книгу с путевыми заметками «Путешествия блондинки», проводила бы свои концерты чаще и масштабнее, учитывая огромное количество накопившихся идей. Жила бы с сыном и любимым человеком где-нибудь у теплого моря, чтобы можно было вечерами выходить на берег, пить ром и неспешно курить сигару. Стихи ведь не терпят суеты, а сигара дает правильный настрой никуда не спешить.
– А что ты начала раньше – курить сигары или писать стихи?
– Если говорить о сочинительстве, то писать стихи, но если речь идет о публикациях и серьезном, профессиональном творчестве, то примерно в одно время, около 15 лет назад.
– 15 лет назад? Я не ослышалась?
– Да, это было начало 2000-х, мы отдыхали в Доминикане, и там я впервые закурила сигару, закурила неправильно и получила негативный опыт, который, казалось, поставил точку в моем курении. Но в 2005-ом я была на Кубе, мы ездили на экскурсию на производство и меня впечатлил процесс изготовления сигар и рассказ об этом настолько, что я решила попробовать еще раз. И влюбилась раз и навсегда. Я привезла из этой поездки кроме эмоций еще и большой запас сигар, и хьюмидор. Вовлекла в этот процесс своих друзей, и мы с удовольствием проводили время за сигарой. Ни о каком сигарном сообществе я не знала, да и не искала его, у меня была своя компания, и этого было достаточно.
– Однако ты достаточно ярко появилась на сигарном небосклоне. И вообще, и в частности — блеснула сейчас на Брейн-ринге. Теперь понято – 15 лет стажа!
– О, стаж тут не при чем. Я как тот студент, матчасть учила накануне экзамена/игры. Просто врожденная память и профессиональная работа с документами практически фотографируют все, что я читаю и мне повезло, что вопрос был «из прочитанного».
– А что значит — профессиональная работа с документами?
– Я юрист, закончила в свое время юрфак МГУ, аспирантуру. Многие считают эту работу захватывающей и интересной. Да, она интересная, но она наполнена рутиной, когда подготовительный процесс по делу может занимать длительные периоды и изучение огромного количества материалов. Здесь не обойтись без крепкой памяти и твердого характера.
– Прототип сильной женщины, которая часто появляется в твоих произведениях – это ты?
– Трудно сказать, я написала очень серьезное произведение на женскую тему в 18 лет. О какой сильной женщине могла идти речь, я была тогда девчонкой. Возможно, я писала о себе в будущем. Ну или предопределила себе эту роль.
Женщина
Быть женщиной совсем нелегкий труд:
Жить умницей — несноснейшая пытка,
Казаться дурою — напрасная попытка,
А быть собой — мгновенно заплюют.
Но что же делать? Нужно выживать.
Чужой судьбы кокетством укрываться,
Счастливой в час отчаянья казаться
И ненавидеть то, что стоит уважать.
Дрожь ярости скрывать за трепетаньем,
Являть собой то Дьявола, то Бога,
Быть страстной, развращенной недотрогой
И, как блаженство, видеть наказанье.
Быть женщиной совсем нелегкий труд,
Но Бог нам не послал иной дороги.
Быть настоящей — выбор столь немногих,
Об остальных лишь вытрут ноги и уйдут.
– Впечатляет. Ты с ним вышла на поэтический Олимп?
– На первые конкурсы я пошла больше, чтобы понять как это, когда тебя оценивают профессионалы. А потом затянуло, у меня дома целая стена в дипломах и грамотах, я редко занимаю первые места, но практически всегда завоевываю призы зрительских симпатий. Сначала я расстраивалась, а потом подумала – так я для людей и пишу, а не для жюри, поэтому все правильно, все верно.
– А какой жанр тебе нравится больше всего?
– Сказки. Я обожаю перекладывать свои «рецензии» на сказки в стихотворную форму. С детства многие сказки вызывали у меня недоумение поступками разных персонажей. И когда у меня получилось это записать в своей манере, это произвело впечатление на многих.
Русалочка
Вот так встреча! Что, ты снова свободен?
А как же принцесса, неужели списал в монастырь?
Ты же был от любви к ней до безумия болен,
И бегал по замку, стирая подошвы ботинок до дыр.
Кстати, о беге… Я снова с хвостом рыбьим, видишь?
С ненавистным, чешуйчатым, склизким, холодным хвостом.
Пения моего больше ты никогда не услышишь —
Та колдунья, за ноги, навеки украла его.
Я хотела спросить, только не было шанса и силы:
Как же при встрече тогда ты меня не узнал?
Я ведь спасла тебя, ты же влюбился, милый.
Ах, лишь в голос волшебный влюбился, а совсем не в меня…
Мне из пены морской пришлось по клочкам возрождаться:
Папа-царь поспособствовал, косметолог помог.
Стала краше, стройнее, мне рыбешки дают восемнадцать,
За тобой, кстати, числится старый, но важный, должок.
Очень вовремя ты сегодня бесстрашно напился,
Оказавшись без женских, домашних, заботливых рук.
И свалился за борт, тяжелым грузилом свалился,
А теперь снова тонешь, в грехах своих тонешь, мой друг.
Что лепечешь? Что любишь, всем сердцем меня обожаешь
И совсем не прельстился тогда сладким звоном монет.
Тонешь, милый? Тони на здоровье — я тебе не мешаю,
Той Русалочки, что любила тебя, давно уже нет.
– А у тебя любимое стихотворение и стихотворение, которым ты гордишься, совпадают?
– Нет. Любимое, это то, что было написано абсолютно от души, по зову сердца. А горжусь я тем произведением, в котором совпали и философия, и ритм, и рифма. Это, возможно, более профессиональное произведение.
Лилит
Лилит хочет быть такой же, как все.
Ей не нравится глина, не нравится пыль и грязь.
Она нереально красива, умна и подобна весне:
На канат встала первой. Но потом, увы, сорвалась.
Лилит верит, о ней будет помнить Адам.
Всегда помнят первых, затем — очередь из остальных.
Кто планирует добровольно идти по рукам?
Но она оступилась. И в манеже отчаянья вопль затих.
Лилит равной была и никак не может понять:
В чем вина? Почему о ней даже нельзя говорить?
Ей пугают беременных, но она же потенциальная мать!
Её сердце, как Евино, тоже умеет любить.
Лилит верит, её вера безмерна и глубока:
Пусть не рядом Адам, но он жив и достоин хвалебных речей.
Она будет молиться, Дающего* не оскудеет рука,
За него, за себя и за их, нерожденных, детей.
* рука Бога
– Оля, все стихи пронизаны личным. А тебе важно, чтобы люди, которые находятся с тобой рядом, ценили твое творчество?
– Да, очень. А как я переживаю, когда читаю перед своими. Это настоящее испытание. У меня есть одно стихотворение, которое я написала для папы, переживая вместе с ним одну сложную ситуацию. Это стихотворение стало заглавным в моем первом сборнике – «Размер души». И когда я его прочла на первом, мною организованным, вечере, а в зале сидели родители, то тот шквал эмоций, который я испытал после папиного — «Это очень талантливо», не передать.
Размер души
Что бы ни сделал, все будет не так,
любое слово некстати.
Ты, в итоге, вечный дурак
и бумагомаратель.
Без логики сложно выиграть спор,
законы неприменимы.
Всюду упрешься в моральный забор
высокий, хоть и красивый.
Ты сточишься грифелем карандаша,
радея за общее дело.
Если у человека душа
не твоего размера.
– Оля, это очень глубоко. И мне кажется, для тех, кто хочет тебя лучше узнать, достаточно почитать твои стихи. Я желаю тебе, чтобы люди рядом были с тем размером души, которая нужна для того, чтобы оценить тебя и твое творчество по достоинству!
– Спасибо, я жду сейчас выхода нового сборника, который я писала специально для испанского конкурса (и на испанском, а затем еще и перевела на английский). После этого я смогу издать его уже в России. И, конечно же, всех жду на своих творческих вечерах, я вкладываю в них свою душу, при этом представляю не только свои стихи, но и творчество друзей, добавляя интересные театральные и музыкальные проекты.
Сигара
Вьется тонкой гурией сказочный дым,
В недрах шершавых гнездится искра Гефеста.
Скрученный ловкой рукой совсем молодым,
Лист табака нашел себе достойное место.
Если выбор решишься ты предложить мне:
Взять сигару или карминное кьянти.
Я отвечу: истина, безусловно, в вине,
Но в сигарном дыму кроется настоящее счастье.
Интервью с Ольгой Муравьёвой записала
Ирина Белозёрова
Специально для АВТОРСКОГО БЛОГА на CIGARTIME ©
